diana_ledi (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
diana_ledi) wrote2013-03-14 03:57 pm
diana_ledi) wrote2013-03-14 03:57 pm
Entry tags:
ТРУСЫ И ВИНОГРАД или ТЕ-МА-ТИ-ЧЕС-КИЕ ДЕТИ
Они, наверное, святые - я не знаю...
Они были всегда, эти маньячки - так их называют шутя или полушутя, они сами себя так называют. И я понимаю их в этом.
Они всегда были - в Украине была Деревская Александра, эта удивительная женщина, она известна была тем, что подгребала к себе детей. Она подгребала их своими руками-крыльями, подбирала на крыльце - ей приносили детей - забирала у детдомов, нагребала ленинградских, истощённых этих детей блокады. Она их потом растила, воспитывала. Наверное, они были счастливы, по-другому быть не может. А Деревская - я не знаю, наверное, она была святая.
Они и сейчас есть, эти Деревские России, Украины - не знаю, как там в Беларуси, не встречала материалов.
Они есть, у них руки-крылья, они подгребают к себе этих ничейных детей, этих детдомовских. Они их вымывают, учат, лечат...
Они их называют - тематические дети
И мне становится плохо.
Нет, я всё понимаю. Как-то надо называть этих детей из детдома. Наверное, слово тематические звучит немного лучше, чем слово детдомовские
Наверное. Только я не знаю, зачем их вообще называть каким-то новым словом. Есть ведь слово - дети. Или - мои дети.
О, нет, я просто не понимаю! - тут же начинают очень возбуждённо говорить они.
Я просто не сталкивалась с проблемой. - говорят они и мне тут же становится неловко, что я не сталкивалась с проблемой, а они вот сталкивались, мало того - они сами навалили на себя эти проблемы. И мало им одного, тематического, но они потом берут ещё. У них вот - у кого шестеро, у кого вообще семнадцать.
Их жизнь нелёгкая. Их жизнь - борьба с бюрократическим аппаратом, с бездушными чиновниками, со всеми этими рогатками, обычными рогатками, которые ставит государство, которому эти дети - те-ма-ти-чес-ки-е - ненужны.
Я киваю. Мне неприятно слышать эту тематичность, но я киваю. Я же влезла уже в тему, я должна же понять - и я очень их уважаю, этих, с руками-крыльями. Они, наверное, святые...
А они продолжают рассказывать.
А вот ещё знаете, есть дети УО?
(я лезу в Гугль, я не знаю аббревиатур, я даже за словом те-ма-ти-чес-ки-е полезла в Гугль)
А вот если УО, да ещё тематический ребёнок - знаете, как это сложно?
Это ко всему ещё и постоянные визиты к психологу. И чтение профильной литературы. А знаете, сколько подобной литературы?
Вот чтобы не запутаться, и не применить технологию воспитания обычного ребёнка к УО, да ещё тематическому, и существуют все эти названия, и все эти аббревиатуры.
- А может, их просто любить? - спрашиваю я, и заранее прячу голову в плечи, ожидая потока терминологии, в которой я несильна.
И тут она взрываются!
- Любить??? - кричат они.
- А вы пробовали их любить? Этих, тематических? Да их люби не люби, им всё одно! Они же после детдома духовные кастраты! Они твою любовь не поймут и не оценят, просто потому что такой категории нет в их жизненной шкале.
- Любить? - ухмыляются горько. - Ты его любишь, а он тебе в глаза лжёт, и ворует, и не умеет убрать за собой, и если девочка четырнадцати лет не умеет без напоминания поменять трусы, вы ЭТО пробовали любить? Это вам не собственный ребёнок, которого вы воспитываете от рождения, это ребёнок ТЕ-МА-ТИ-ЧЕС-КИЙ, как же вы не понимаете?
- Любить... Да им для начала надо выставить рамки!
- Да-да. Это как в стае. Сначала ты покажи, что ты вожак в стае. Эти дети только подобное и понимают. И когда они уже поймут, что в этой стае ты вожак, тогда и любовь придёт. Моя Галька, тематическая которая - я только когда её взяла, сразу поняла разницу между своим ребёнком и тематическим. Над Галькой я три года билась, пока хоть как-то научила её понимать, что посуду надо мыть, а за собой убирать. Ну, мои-то родные это с детства знали.
- Да-да! А мой Ванька! Он до сих пор иногда чайник ставит в холодильник! А Светка с Людкой постельное бельё не поменяют, пока им не скажешь. Так что сначала дисциплина, а потом уже любить.
Они о них так говорят - Людка, Лидка, Ванька...
И дальше мне уже не хочется читать. Я не люблю, когда детей как дворовых людей кличут. Ванька, Петька, Маруська, Сашка...
Но я влезла в тему, я должна читать и понять.
И я очень уважаю этих женщин, они, наверное, святые...
- А вот почему вы - Ванька, Галька, Светка... Вы и к ним так обращаетесь? - мой вопрос наивен, и хохот в студии, мне тут же приносят словари, словари нам говорят, что это допустимая форма обращения и так далее...
Я киваю.
- А в чём суть фабулы воспитания те-ма-ти-чес-ких детей? - спрашиваю я, с отвращением произнося привычную для них формулировку.
- Собак воспитывали? - отвечает мне одна из них. - Вот приблизительно так.
Я ужасаюсь. Меня уже давно настораживают эти термины - "вожак в стае", а теперь уже собачье воспитание какое-то.
- Воспитывала. - осторожно говорю я, и не дай Бог им узнать о крайней невоспитанности и вседозволенности, положенной всем собакам, которых я воспитывала.
- Ну вот так. Если собака на улице ткнётся носом в помойку, вы же её по морде, по морде? - говорят они.
Не, я собаку не по морде, но я об этом молчу. Хреново я воспитываю собак, это факт. Все мои собаки садятся всем нам на головы и твёрдо знают, что все эти люди, вся эта семья и приходящие гости созданы только для того, чтобы ей, собаке жилось хорошо и славно, и вообще куда вы сели, это мой диван.
- По морде, это не фигура речи? Это буквально? - уточняю я.
- Конечно буквально. А как ему ещё объяснить? Особенно если он УО, да ещё тематический.
- Ну, не сразу по морде. Можно в угол, и пусть стоит там, пока не поймёт, пока не дойдёт до него, что он сделал плохое, пока не проникнется, кто здесь хозяин стаи! - уточняет вторая.
- Да угол, это бесполезно. Это со своими угол может пройти, а тематическому хоть ставь хоть не ставь. Я сразу по морде. Он же УО, он по-другому не поймёт. - возражает первая.
Это всё в интернете. Там сотни комментов, там все читают, да они и в реальной жизни общаются, они и здесь, в интернете, приветы друг другу передают:
- Сашке своей привет передавай. Она у тебя классная, просто надо чаще с ней к психологу ходить.
- А Ванька твой как? Я тебе говорила, к нему эта система не подходит. Ты почитай вот Петрановскую, и книгу я тебе там скину...
Они очень любят читать. Они - современные святые.
Деревской читать было некогда. Но она охотно давала интервью:
- А Васька был весь в чирьях... Пока его вылечила. А Светка вся вшивая была. И совсем не хотела ничего по дому делать. Пока я её обучила...
И почему-то после этого мне уже не хотелось читать о Деревской.
Нет, я всё понимаю, они святые, и всем этим детям в доме и семье, конечно, лучше, чем в детском доме, я понимаю...
... но я знаю и других. Я знаю их меньше. Только нескольких против этого дружного хора в сотню комментов.
У этих, других, тоже дети, взятые из детдома или распределителя.
Но я никогда не слышала от них - те-ма-ти-чес-кие.
Я никогда не слышала - Анька, Витька...
Там - Анечка.
Серёжа - там.
- Я его раньше подкармливала. У него родители были алкоголики, так когда отец начинал бить маму, он всегда сбегал к нам. Часто ночевал. Я его сразу полюбила, такой хороший мальчик. - рассказывает мне.
Она не скрывает, что это усыновление было ей выгодным. Ну не так чтобы озолотиться, но так что окупаемо.
- Я ж сразу не думала ни о чём таком. - говорит она. - Я просто не сразу узнала, что его отец зарубил мать, и потом сам повесился. Как-то мимо это прошло, я тогда как раз с младшим была в больнице. А когда вернулась, спрашиваю у соседки, что это Серёжу не видно? А она мне и рассказала. Я сразу кинулась искать его по распределителям. Аж в Киеве его нашла. Он так обрадовался, кинулся мне на шею. И мы с мужем начали оформлять усыновление. А потом я уже узнала, что хорошее пособие. Так я и думаю, если такое хорошее пособие, я, наверное, ещё двоих возьму. А у нас хозяйство, что мы, не прокормим? Что тебе, Серёженька?
- Ма... Там Максимка это...
- Это... - смеётся, бежит к Максимке, сажает на горшок. - Серёжа, а Ваню ты своди в туалет, ага?
- Да Ваню я уже сводил. А Максимка сказал позвать тебя.
Эти младшие свои, а Серёжа старший, усыновлённый. Она продолжает:
- Ну, помогает, конечно. Очень заботливый. Я теперь могу и младших на него оставить. А когда ещё возьму, так я обязательно возьму маленького. И все трое будут мне помогать. Старшие ж. Да, мальчики?
Она не читает Петрановскую. Ей некогда.
И в словари ей некогда заглядывать. Но она никогда - Серёжка, Ванька.
Не знаю почему. Но там непонятно, кто усыновлённый, кто родной. Старший брат, младшие братья.
Она не рассказывает, чему его учила, как выводила вшей.
Это нельзя рассказывать, Серёжа же за стеной, может услышать - обидится. Взрослый же парень, почти жених, двенадцать лет, шутите?
А вот ещё - там какой-то постоянный праздник.
Туда приходишь, как ходит Король из "Обыкновенного чуда" на половину Принцессы.
Там дети, они, конечно, из детдома. И можно отмотать назад, и сравнить фотографии. Но там не делается акцент на это.
Там - Анечка, Витенька...
И постоянная благодарность - к ним, к этим детям. За то, что пришли и согрели семью. Просто за то, что они есть.
Наверное, они и врали, и подворовывали. Но там об этом почти не говорится. Там какая-то необычайная тактичность по отношению к этим детям - и постоянное любование. Смотрите, какие. Какие красивые, какие умницы. Какое счастье, что они у нас есть.
- Я ему так благодарна. Серёже. Такой хороший мальчик, и так мне помогает. Страшно представить, что я могла бы его не найти в этих распределителях. - и у этой благодарность и любование.
Пожалуй, я начинаю понимать разницу в этой, казалось бы, одинаковой, святости.
Эти двое, которые любовно говорят о своих, усыновлённых - Серёжа, Анечка - они благодарны детям
Те остальные, современные, начитанные, посещающие психологов и читающие специальную литературу - воспитывающие те-ма-ти-чес-ких Галек, Ванек, Людок, Лидок - они ожидают благодарности к себе.
Первые - они даже не думают о собственной святости.
Вторые - постоянно помнят о ней и всем напоминают.
- А Людка, Людка! вы посмотрите, какой она была сразу после детдома. Вот, видите фотографию? Ничего, через два года эта тупость из лица уйдёт. И она даже станет красивой, вот видите, видите, какой стала? Почти как Лидка. А Лидка теперь даже балерина. А смотрите, какой была. - охотно вывешивают они фотографии.
- А Лидка... Ей же четырнадцать лет, а она не знает, что бельё надо менять. - это всё в интернете.
- Вот вы спрашиваете, почему я пишу такие интимные вещи в интернете, в открытом доступе? Не прочтёт ли ребёнок и не обидится ли? Нет! Не прочтёт. Потому что и читать он толком не умеет, в четырнадцать-то лет. Она виноград впервые увидела в четырнадцать. Она даже не знает, что у вишни есть косточка. А вы говорите - интернет... Да и если прочтёт, то не обидится. Это же детдомовский ребёнок, у них чувство обиды атрофировано. Оно у них не входит в шкалу жизненных ценностей.
... чёрт его знает.
Наверное, у меня слишком богатое воображение. Я сразу представляю себя Людкой из детдома. Мне четырнадцать лет, и я не знаю, что трусы надо время от времени менять из грязных на чистые.
Я плохо читаю, и виноград я впервые увидела вот только недавно.
Я не умею мыть за собой посуду и не знаю, что такое интернет...
И мне становится за себя больно.
Моё воображение подсказывает мне, что когда-нибудь я, пребывая в своей новой семье, воспитываемая своей новой мамой, научусь мыть посуду, читать, освою интернет - и когда буду совсем уже взрослой, я однажды наткнусь на фотографию себя, четырнадцатилетней, тематической, то-есть только из детдома.
Я буду смотреть на фотографию туповатой девочки и читать сотни комментов. Там будут обсуждать, как я не знала, что такое виноград, и умею ли я менять трусы, и что я УО и тематическая, и меня надо воспитывать как собаку, потому что первое и самое важное, что я должна знать, это кто в доме хозяин и кто вожак в стае - я тоже прочту.
И дай мне Бог, чтобы тогда чувство обиды, уже прочно вставшее в систему моих ценностей - не победило чувства моей благодарности к моей новой маме.
... - А Людка? Да она вообще не разговаривала в свои семь, и спрашивала у меня, во всех ли вишнях есть косточки! И пока научили её менять трусы... - самозабвенно кричат одни.
- Ну какие вши? Нет, он всегда был чистым и хорошим мальчиком. Я счастлива, что он живёт с нами. - говорят другие, и смотрят на меня укоризненно, и косят глазом на стену, мол, он же в соседней комнате, не дай Бог услышит, обидится.
Они все святые, да, наверное.
Только к одним мне хочется идти, читать, говорить.
А от других мне хочется держаться подальше.
Хотя, конечно же - всё это лучше, чем в детдоме.
Конечно...
наверное...
апдейт
три ветви удалены по совету и согласию участников - слишком интимные вопросы в них поднимались
Они были всегда, эти маньячки - так их называют шутя или полушутя, они сами себя так называют. И я понимаю их в этом.
Они всегда были - в Украине была Деревская Александра, эта удивительная женщина, она известна была тем, что подгребала к себе детей. Она подгребала их своими руками-крыльями, подбирала на крыльце - ей приносили детей - забирала у детдомов, нагребала ленинградских, истощённых этих детей блокады. Она их потом растила, воспитывала. Наверное, они были счастливы, по-другому быть не может. А Деревская - я не знаю, наверное, она была святая.
Они и сейчас есть, эти Деревские России, Украины - не знаю, как там в Беларуси, не встречала материалов.
Они есть, у них руки-крылья, они подгребают к себе этих ничейных детей, этих детдомовских. Они их вымывают, учат, лечат...
Они их называют - тематические дети
И мне становится плохо.
Нет, я всё понимаю. Как-то надо называть этих детей из детдома. Наверное, слово тематические звучит немного лучше, чем слово детдомовские
Наверное. Только я не знаю, зачем их вообще называть каким-то новым словом. Есть ведь слово - дети. Или - мои дети.
О, нет, я просто не понимаю! - тут же начинают очень возбуждённо говорить они.
Я просто не сталкивалась с проблемой. - говорят они и мне тут же становится неловко, что я не сталкивалась с проблемой, а они вот сталкивались, мало того - они сами навалили на себя эти проблемы. И мало им одного, тематического, но они потом берут ещё. У них вот - у кого шестеро, у кого вообще семнадцать.
Их жизнь нелёгкая. Их жизнь - борьба с бюрократическим аппаратом, с бездушными чиновниками, со всеми этими рогатками, обычными рогатками, которые ставит государство, которому эти дети - те-ма-ти-чес-ки-е - ненужны.
Я киваю. Мне неприятно слышать эту тематичность, но я киваю. Я же влезла уже в тему, я должна же понять - и я очень их уважаю, этих, с руками-крыльями. Они, наверное, святые...
А они продолжают рассказывать.
А вот ещё знаете, есть дети УО?
(я лезу в Гугль, я не знаю аббревиатур, я даже за словом те-ма-ти-чес-ки-е полезла в Гугль)
А вот если УО, да ещё тематический ребёнок - знаете, как это сложно?
Это ко всему ещё и постоянные визиты к психологу. И чтение профильной литературы. А знаете, сколько подобной литературы?
Вот чтобы не запутаться, и не применить технологию воспитания обычного ребёнка к УО, да ещё тематическому, и существуют все эти названия, и все эти аббревиатуры.
- А может, их просто любить? - спрашиваю я, и заранее прячу голову в плечи, ожидая потока терминологии, в которой я несильна.
И тут она взрываются!
- Любить??? - кричат они.
- А вы пробовали их любить? Этих, тематических? Да их люби не люби, им всё одно! Они же после детдома духовные кастраты! Они твою любовь не поймут и не оценят, просто потому что такой категории нет в их жизненной шкале.
- Любить? - ухмыляются горько. - Ты его любишь, а он тебе в глаза лжёт, и ворует, и не умеет убрать за собой, и если девочка четырнадцати лет не умеет без напоминания поменять трусы, вы ЭТО пробовали любить? Это вам не собственный ребёнок, которого вы воспитываете от рождения, это ребёнок ТЕ-МА-ТИ-ЧЕС-КИЙ, как же вы не понимаете?
- Любить... Да им для начала надо выставить рамки!
- Да-да. Это как в стае. Сначала ты покажи, что ты вожак в стае. Эти дети только подобное и понимают. И когда они уже поймут, что в этой стае ты вожак, тогда и любовь придёт. Моя Галька, тематическая которая - я только когда её взяла, сразу поняла разницу между своим ребёнком и тематическим. Над Галькой я три года билась, пока хоть как-то научила её понимать, что посуду надо мыть, а за собой убирать. Ну, мои-то родные это с детства знали.
- Да-да! А мой Ванька! Он до сих пор иногда чайник ставит в холодильник! А Светка с Людкой постельное бельё не поменяют, пока им не скажешь. Так что сначала дисциплина, а потом уже любить.
Они о них так говорят - Людка, Лидка, Ванька...
И дальше мне уже не хочется читать. Я не люблю, когда детей как дворовых людей кличут. Ванька, Петька, Маруська, Сашка...
Но я влезла в тему, я должна читать и понять.
И я очень уважаю этих женщин, они, наверное, святые...
- А вот почему вы - Ванька, Галька, Светка... Вы и к ним так обращаетесь? - мой вопрос наивен, и хохот в студии, мне тут же приносят словари, словари нам говорят, что это допустимая форма обращения и так далее...
Я киваю.
- А в чём суть фабулы воспитания те-ма-ти-чес-ких детей? - спрашиваю я, с отвращением произнося привычную для них формулировку.
- Собак воспитывали? - отвечает мне одна из них. - Вот приблизительно так.
Я ужасаюсь. Меня уже давно настораживают эти термины - "вожак в стае", а теперь уже собачье воспитание какое-то.
- Воспитывала. - осторожно говорю я, и не дай Бог им узнать о крайней невоспитанности и вседозволенности, положенной всем собакам, которых я воспитывала.
- Ну вот так. Если собака на улице ткнётся носом в помойку, вы же её по морде, по морде? - говорят они.
Не, я собаку не по морде, но я об этом молчу. Хреново я воспитываю собак, это факт. Все мои собаки садятся всем нам на головы и твёрдо знают, что все эти люди, вся эта семья и приходящие гости созданы только для того, чтобы ей, собаке жилось хорошо и славно, и вообще куда вы сели, это мой диван.
- По морде, это не фигура речи? Это буквально? - уточняю я.
- Конечно буквально. А как ему ещё объяснить? Особенно если он УО, да ещё тематический.
- Ну, не сразу по морде. Можно в угол, и пусть стоит там, пока не поймёт, пока не дойдёт до него, что он сделал плохое, пока не проникнется, кто здесь хозяин стаи! - уточняет вторая.
- Да угол, это бесполезно. Это со своими угол может пройти, а тематическому хоть ставь хоть не ставь. Я сразу по морде. Он же УО, он по-другому не поймёт. - возражает первая.
Это всё в интернете. Там сотни комментов, там все читают, да они и в реальной жизни общаются, они и здесь, в интернете, приветы друг другу передают:
- Сашке своей привет передавай. Она у тебя классная, просто надо чаще с ней к психологу ходить.
- А Ванька твой как? Я тебе говорила, к нему эта система не подходит. Ты почитай вот Петрановскую, и книгу я тебе там скину...
Они очень любят читать. Они - современные святые.
Деревской читать было некогда. Но она охотно давала интервью:
- А Васька был весь в чирьях... Пока его вылечила. А Светка вся вшивая была. И совсем не хотела ничего по дому делать. Пока я её обучила...
И почему-то после этого мне уже не хотелось читать о Деревской.
Нет, я всё понимаю, они святые, и всем этим детям в доме и семье, конечно, лучше, чем в детском доме, я понимаю...
... но я знаю и других. Я знаю их меньше. Только нескольких против этого дружного хора в сотню комментов.
У этих, других, тоже дети, взятые из детдома или распределителя.
Но я никогда не слышала от них - те-ма-ти-чес-кие.
Я никогда не слышала - Анька, Витька...
Там - Анечка.
Серёжа - там.
- Я его раньше подкармливала. У него родители были алкоголики, так когда отец начинал бить маму, он всегда сбегал к нам. Часто ночевал. Я его сразу полюбила, такой хороший мальчик. - рассказывает мне.
Она не скрывает, что это усыновление было ей выгодным. Ну не так чтобы озолотиться, но так что окупаемо.
- Я ж сразу не думала ни о чём таком. - говорит она. - Я просто не сразу узнала, что его отец зарубил мать, и потом сам повесился. Как-то мимо это прошло, я тогда как раз с младшим была в больнице. А когда вернулась, спрашиваю у соседки, что это Серёжу не видно? А она мне и рассказала. Я сразу кинулась искать его по распределителям. Аж в Киеве его нашла. Он так обрадовался, кинулся мне на шею. И мы с мужем начали оформлять усыновление. А потом я уже узнала, что хорошее пособие. Так я и думаю, если такое хорошее пособие, я, наверное, ещё двоих возьму. А у нас хозяйство, что мы, не прокормим? Что тебе, Серёженька?
- Ма... Там Максимка это...
- Это... - смеётся, бежит к Максимке, сажает на горшок. - Серёжа, а Ваню ты своди в туалет, ага?
- Да Ваню я уже сводил. А Максимка сказал позвать тебя.
Эти младшие свои, а Серёжа старший, усыновлённый. Она продолжает:
- Ну, помогает, конечно. Очень заботливый. Я теперь могу и младших на него оставить. А когда ещё возьму, так я обязательно возьму маленького. И все трое будут мне помогать. Старшие ж. Да, мальчики?
Она не читает Петрановскую. Ей некогда.
И в словари ей некогда заглядывать. Но она никогда - Серёжка, Ванька.
Не знаю почему. Но там непонятно, кто усыновлённый, кто родной. Старший брат, младшие братья.
Она не рассказывает, чему его учила, как выводила вшей.
Это нельзя рассказывать, Серёжа же за стеной, может услышать - обидится. Взрослый же парень, почти жених, двенадцать лет, шутите?
А вот ещё - там какой-то постоянный праздник.
Туда приходишь, как ходит Король из "Обыкновенного чуда" на половину Принцессы.
Там дети, они, конечно, из детдома. И можно отмотать назад, и сравнить фотографии. Но там не делается акцент на это.
Там - Анечка, Витенька...
И постоянная благодарность - к ним, к этим детям. За то, что пришли и согрели семью. Просто за то, что они есть.
Наверное, они и врали, и подворовывали. Но там об этом почти не говорится. Там какая-то необычайная тактичность по отношению к этим детям - и постоянное любование. Смотрите, какие. Какие красивые, какие умницы. Какое счастье, что они у нас есть.
- Я ему так благодарна. Серёже. Такой хороший мальчик, и так мне помогает. Страшно представить, что я могла бы его не найти в этих распределителях. - и у этой благодарность и любование.
Пожалуй, я начинаю понимать разницу в этой, казалось бы, одинаковой, святости.
Эти двое, которые любовно говорят о своих, усыновлённых - Серёжа, Анечка - они благодарны детям
Те остальные, современные, начитанные, посещающие психологов и читающие специальную литературу - воспитывающие те-ма-ти-чес-ких Галек, Ванек, Людок, Лидок - они ожидают благодарности к себе.
Первые - они даже не думают о собственной святости.
Вторые - постоянно помнят о ней и всем напоминают.
- А Людка, Людка! вы посмотрите, какой она была сразу после детдома. Вот, видите фотографию? Ничего, через два года эта тупость из лица уйдёт. И она даже станет красивой, вот видите, видите, какой стала? Почти как Лидка. А Лидка теперь даже балерина. А смотрите, какой была. - охотно вывешивают они фотографии.
- А Лидка... Ей же четырнадцать лет, а она не знает, что бельё надо менять. - это всё в интернете.
- Вот вы спрашиваете, почему я пишу такие интимные вещи в интернете, в открытом доступе? Не прочтёт ли ребёнок и не обидится ли? Нет! Не прочтёт. Потому что и читать он толком не умеет, в четырнадцать-то лет. Она виноград впервые увидела в четырнадцать. Она даже не знает, что у вишни есть косточка. А вы говорите - интернет... Да и если прочтёт, то не обидится. Это же детдомовский ребёнок, у них чувство обиды атрофировано. Оно у них не входит в шкалу жизненных ценностей.
... чёрт его знает.
Наверное, у меня слишком богатое воображение. Я сразу представляю себя Людкой из детдома. Мне четырнадцать лет, и я не знаю, что трусы надо время от времени менять из грязных на чистые.
Я плохо читаю, и виноград я впервые увидела вот только недавно.
Я не умею мыть за собой посуду и не знаю, что такое интернет...
И мне становится за себя больно.
Моё воображение подсказывает мне, что когда-нибудь я, пребывая в своей новой семье, воспитываемая своей новой мамой, научусь мыть посуду, читать, освою интернет - и когда буду совсем уже взрослой, я однажды наткнусь на фотографию себя, четырнадцатилетней, тематической, то-есть только из детдома.
Я буду смотреть на фотографию туповатой девочки и читать сотни комментов. Там будут обсуждать, как я не знала, что такое виноград, и умею ли я менять трусы, и что я УО и тематическая, и меня надо воспитывать как собаку, потому что первое и самое важное, что я должна знать, это кто в доме хозяин и кто вожак в стае - я тоже прочту.
И дай мне Бог, чтобы тогда чувство обиды, уже прочно вставшее в систему моих ценностей - не победило чувства моей благодарности к моей новой маме.
... - А Людка? Да она вообще не разговаривала в свои семь, и спрашивала у меня, во всех ли вишнях есть косточки! И пока научили её менять трусы... - самозабвенно кричат одни.
- Ну какие вши? Нет, он всегда был чистым и хорошим мальчиком. Я счастлива, что он живёт с нами. - говорят другие, и смотрят на меня укоризненно, и косят глазом на стену, мол, он же в соседней комнате, не дай Бог услышит, обидится.
Они все святые, да, наверное.
Только к одним мне хочется идти, читать, говорить.
А от других мне хочется держаться подальше.
Хотя, конечно же - всё это лучше, чем в детдоме.
Конечно...
наверное...
апдейт
три ветви удалены по совету и согласию участников - слишком интимные вопросы в них поднимались
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Page 3 of 21