Он у неё не один. На тот момент, о котором я говорила, у неё было трое. А до того четверо. Была ещё девочка полугодовалая. С сифилисом.
Она её лечила.
Потом девочку забрали, но сейчас, я уверена, у неё есть ещё такие дети.
Были у неё такие планы.

Знаете, эта приёмная мама Серёжи - хуже неё я тётки не знала.
Она была наглой и подлой. Совершенно стервозной как женщина - и идеальной как мать...
Идеальной в том понимании, которое вижу я - если любовь, то одинаковая и по отношению к родным, и к приёмным, если говорить о приёмном, то так, чтобы не дай Бог его не ранить, если общаться с ним и о нём, то подчёркнуто нежно, чтобы каждую минуту он ощущал - всё, теперь плохое кончилось, теперь ты там, где тебя любят...

Я почему говорю честно о том, какая пакостная она была в жизни - а это как проблема, поднятая мною в посте.
Нет идеального добра.
Нет его, абсолютного - но его надо вырабатывать.
Для этого нужна система, рамки.

А системы нет, и ещё долго не будет.
Сейчас на гребне волны сострадания, поднятой по отношению к детям из детских домов, многие готовы усыновить детей. Или оформить опёку. Короче, взять в семью.
И?..
И - воспитывать как могут, как умеют. Как их воспитывали.
А их воспитывали не всегда красиво.
Их подавляли с детства. Родители подавляли своей авторитарностью. Такая была система.

Такую же систему они проецируют и на этих детей.
И об этом тоже надо говорить. И тоже так - резко и грубо иногда.
Чтобы люди помнили - нет абсолюта в воспитании.
Нет понятия - "отсутствие в ребёнке личности".
Это преступное понятие.
Это понятие и этот подход - они тянут за собой ещё большие баги.
В том числе и отказы от уже взятых в семьи детей. Вот где катастрофа.

... а приёмная мама этого Серёжи.
Так получилось, что некоторые документы моей и её семьи смешались. И мне в руки попал дневник.
Я не читаю чужих дневников, я не знала, что это дневник - ну просто старая тетрадка. Я перебирала документы. Я храню много тетрадок и блокнотов. Должна была проверить, что в этой тетрадке, чтобы знать - выбросить или нет.
Я прочла полстраницы и закрыла, поняв, что это дневник этой бывшей девочки, мамы Серёжи.
Я потом не заглядывала туда, и как могла быстро, отдала его ей.
Но мне хватило половины прочитанной страницы, чтобы увидеть и понять, КАК её воспитывали.
Тогда я тоже поняла, почему эта грубая стерва, эта наглая и подлая женщина так трепетно относится к детям.
Потому что - только бы не так, как воспитывали её.
Наоборот. С уважением. С нежностью и гордостью за каждый поступок. И только бы не Людка, это больно. Только бы не эта авторитарность и полное отрицание личности, каким было всё это по отношению к ней. К девочке, ребёнку...

... и об этом тоже надо говорить.